Королевский убийца - Страница 70

Ночью я бежал, как волк.

Сначала я решил, что это обычный яркий сон. Бескрайний заснеженный простор, белый с чернильными тенями деревьев, ускользающие запахи, принесенные холодным ветром, и удовольствие от вынюхивания гнезд землероек. Я проснулся с ясной головой и в хорошем настроении. Но на следующую ночь сон снова был таким же ярким. Я обнаружил, что, закрыв от Верити и от себя самого сны о Молли, я остался незащищенным от ночных мыслей волка. Это было целое царство, куда ни Верити, ни кто-либо другой, владевший Силой, не мог последовать за мной. Это был мир, лишенный придворных интриг, подлостей и заговоров. Мой волк жил в настоящем. Его сознание было свободно от ненужных обрывков воспоминаний. Изо дня в день он делал только то, что было необходимо для выживания. Он не помнил, сколько землероек убил две ночи назад, но знал, например, на каких охотничьих тропах попадается больше кроликов или в каком месте ручья течение такое сильное, что не бывает льда.

Именно тогда я и показал ему впервые, как охотиться. Сначала у нас получалось не очень хорошо. Я по-прежнему вставал каждое утро очень рано, чтобы отнести волку еду. Я говорил себе, что это всего лишь маленькая часть моей жизни, которую я сохраняю для самого себя. Как сказал волк, это было не то, что я делал, а то, чем я был. Кроме того, я обещал себе, что не позволю нашей связи стать настоящим единением. Скоро, очень скоро он сможет охотиться сам, и я отпущу его на свободу. Иногда, успокаивал я себя, я пускаю его в свои сны только для того, чтобы скорее научить его охотиться. Я боялся даже думать о том, что сказал бы об этом Баррич.

Я вернулся из одной из своих утренних экспедиций и увидел двух солдат, мужчину и женщину, которые сражались во дворе кухни. У них были палки, они весело поддразнивали друг друга и обменивались ударами на чистом холодном воздухе. Мужчину я вообще не знал и на мгновение подумал, что оба они чужие. Потом женщина заметила меня.

— Хо! Фитц Чивэл! Можно словечко с тобой?! — крикнула она, не опуская своей палки.

Я смотрел на нее, пытаясь вспомнить. Ее противник промахнулся, и она сильно ударила его своей палкой. Пока он прыгал от боли, она отскочила назад и громко рассмеялась — этот пронзительный смех нельзя было не узнать.

— Уистл Свисток? — спросил я недоверчиво.

Женщина, к которой я только что обратился, сверкнула своей знаменитой редкозубой улыбкой. Она опять звонко ударила по палке противника и снова отскочила назад.

— Да?! — спросила она, задыхаясь.

Ее партнер вежливо опустил свою палку. Уистл немедленно ударила его. Почти лениво его палка взметнулась вверх, отражая удар. Она снова засмеялась и подняла руку, прося передышки.

— Да, — повторила она и на этот раз повернулась ко мне, — я пришла… То есть меня выбрали, чтобы попросить тебя о покровительстве.

Я посмотрел на ее одежду.

— Я не понимаю. Ты ушла из стражи Верити?

Она слегка пожала плечами, но я заметил, что этот вопрос удивил ее.

— Но недалеко. В стражу королевы. Значок лисицы. Видишь?

Она натянула край короткой белой куртки. Я увидел практичную домотканую шерсть и оскаленную белую лисицу на пурпурном фоне. В тот же цвет были выкрашены плотные шерстяные штаны, заправленные в высокие сапоги. Ее соперник был одет точно так же. Стража королевы. Для Кетриккен эта форма имела особый смысл.

— Верити решил, что ей нужна собственная стража? — спросил я, довольный.

Улыбка на лице Уистл слегка потускнела.

— Не совсем, — замялась она, а потом выпрямилась, как будто собиралась докладывать мне. — Мы подумали, что королеве необходима стража. Я и еще другие, которые ездили с ней в тот день. Мы рассуждали о… обо всем. О том, как она там держалась. И потом здесь. И как она пришла сюда, совсем одна. Мы тогда говорили, что кто-то должен раздобыть разрешение, чтобы сформировать для нее стражу. Но никто из нас не знает, как это сделать. Мы-то понимаем, что это нужно, а никто другой, похоже, нет. Но потом, на прошлой неделе, у ворот, я слышала, ты здорово разгорячился насчет того, как она вышла — пешком и совсем одна. Да уж, ты разошелся. Я была в другой комнате и слышала.

Я удержался от возражений, коротко кивнул, и Уистл продолжила:

— Ну так вот, мы просто взяли, да и сделали. Те из нас, кто хотел носить пурпурное с белым, именно так и сказали. Все было честно. Все равно уже пора обновить кровь. У большинства из стражников Верити зубы становятся слабоваты, да к тому же люди мягчеют оттого, что слишком много времени проводят в замке. Так что мы переформировались, присвоили звание тем, кто давно уже должен был получить его. И набрали рекрутов. Все это прекрасно сработало. Новенькие немного отточат и наше искусство, пока мы будем их учить. Королева получит собственную стражу, когда захочет. Или когда ей понадобится.

— Понимаю. — Я чувствовал некоторую неловкость. — А что за покровительства вы хотите от меня?

— Объясни это Верити. Скажи королеве, что у нее есть стража. — Она произнесла эти слова просто и тихо.

— Это похоже на измену. Солдаты стражи Верити снимают его цвета и надевают цвета королевы, — сказал я так же просто.

— Кое-кто так и решит. — Глаза ее честно смотрели в мои, улыбка исчезла. — Но ты же знаешь, что это не так. Это надо сделать. Твой… Чивэл приглядел бы, чтобы у нее была стража даже до того, как она сюда приехала. Но будущий король Верити… тут нет никакой измены. Мы хорошо служили ему, потому что мы его любили. И сейчас любим. Просто мы будем охранять его еще лучше. Вот и все. У него хорошая королева, вот что мы думаем. Мы не хотим, чтобы он потерял ее. Вот и все. Мы вовсе не стали хуже думать о нашем будущем короле. Ты это знаешь.